Андреевский крест - Страница 97

С проселка меня подобрал обладатель нескольких уютных избушек на продуваемом всеми ветрами песчаном берегу. В свободное от хозяйствования время, товарищ этот увлекался походами в места неведомые и труднодоступные. Палатки, грязь, комары, гитара у костра и все такое. Так что и средство передвижения себе подбирал соответствующее. Снаружи — задранный по самое "немогу" и оттюнингованный отечественный внедорожник, а внутри климат-контроль, кожаный салон и мощная аудиосистема. Ново-русский парадокс, короче. Но двигал по подмерзшей снежной каше этот агрегат вполне бодро, и привез нас к утопающим в снегах домикам уже через полчаса.

Время утекало, как песок сквозь пальцы. Хозяин суетился, делая много лишних движений метался по коттеджу. То в поисках дров для камина, то рюмки искал, то общий рубильник. А я сжимал зубы, чтоб не брякнуть чего-нибудь грубое, улыбался и кивал. Торшер, вполне подходящий для запуска Подковы я сразу присмотрел, а больше, кроме стен, защищающих от чужих глаз, и уединения мне и нужно ничего не было.

Наконец, хороший в общем-то мужик засобирался домой. Наказал только, чтоб я обязательно звонил ему, а не выдумывал вызывать сюда такси. Мол, на низких колесах сюда и не проедешь, а ему не трудно. Тем более, что он обдумывает идею в начале лета выстроить еще пару бунгало, и хотел бы со мной на обратном пути посоветоваться. Он смущался, и не смотрел в глаза. Хотя я лично ничего сногсшибательного в его детской хитрости не видел. Ясен день, он рассчитывает, что я рабочих дам и материалов подкину. А мне и не трудно. Это же чай не девятиэтажка. Пару деревянных избенок мы за неделю выстроим. После призамкового городка, это для моих узбеков сущие пустяки.

Поминутно глядя на часы, сумел все-таки удержаться и не включать портал, пока вездеход не скрылся на соснами и рев его двигателя не растаял в морозном воздухе. Потом переложил пистолет в карман брюк, достал из сумки мел и принялся раздвигать мебель в самой большой комнате домика. Для Подковы нужно было много места.

Сделал круг по комнатам, проверил, чтоб двери были заперты, а окна плотно закрыты шторами. Портал сияет так, что в сумерках больно смотреть. Так что для случайного свидетеля сияющие окна одинокого домика — достойное основание для звонка туземному участковому. Маловероятно, конечно, что сотрудник милиции общественной безопасности тут же поверит словам какого-то зеваки, оторвет седалище от дивана и отправится к черту на кулички проверять сигнал. Но я хотел исключить даже иллюзорную возможность потерять единственное транспортное средство из одного мира в другой.

И вот, все было готово. Артефакты выстроены круто изогнутой подковой на разрисованном мелом полу. Торшер занял место в вершине, и оставалось лишь нажать кнопку.

Ни разу такого не было, чтоб тут и там была одинаковая погода. Если в старом мире дождь, в новом ярко сияет солнце и сороковник в тени вялых от жары пальм. И наоборот. Ураганный ветер выпихивал меня в тихий, крупными мягкими хлопьями, снегопад.

Не знаю, почему так, но примета верная. Можно было бы у Егорки спросить. Может быть он тоже этот феномен отметил, только как-то… несерьезно это. Вроде пятака под пятку перед экзаменом, или черной кошки поперек тропинки. Было у меня опасение, что… Ну смеяться в лицо средний, допустим, и не стал бы, а вот с Иркой своей ненаглядной полюбому поделиться. И понесутся по уголкам шепотки, шепоточки. Довольно и того, что я сам для себя это правило вывел, и мог быть как-то готовым к тому, каким будет иной мир за порогом.

Пахнуло теплой влагой и запахом сырого бетона. Еще немного морем и травой. Работали бы строительные машины, к тамошнему букету добавилась бы вонь сгоревшей солярки и жженой резины. На счастье, того оттенка, которого я боялся до дрожи в пальцах, из портала не донеслось. Там стрелять еще не начали. Не было ни пороховой кислятины, ни тяжелого смрада обильно разлитой по земле крови.

Шагнул. И сразу заставил себя двигаться быстрее. Скинуть гражданскую одежду, обрядиться в привычный комок. Затянуть пряжки, подвинуть кобуру на привычное место. Вставить в рацию новые батарейки и закрепить на разгрузке. Еще пяток секунд — тотошу из кармана брюк в уютное гнездо на ремне, "калаш" на плечо. Все. Я готов. Выскочил из прохладных подземных уровней будущего замка в тепло и мелкий, нудно моросящий дождик.

— Командир в эфире, — рявкнул в микрофон, не в силах больше сдерживать рвущее душу беспокойство. — Доложить обстановку.

— О! Дюш, с возвращением, — голос у Лехи веселый. Значит, ничего серьезного еще не случилось.

— Спасибо, брат. Чего у нас где? Как индейцы себя ведут?

— Отставить мельтешение в эфире, — это уже Олег. Умом-то и он прекрасно понимает, что вряд ли полудикие кхаланы прослушивают радиоэфир, но вбитые в подкорку горячими точками рефлексы принуждают к соблюдению радиотишины до начала боестолкновения. И это хорошо. — Дарова, княже. Тащи свою задницу на КП.

Тащу. Душа-то успокоилась, а вот любопытство, как та пресловутая советская подлодка у острова Манхэттен, всплыло. На бетоне уже настоящие лужи, в колее приготовленной для танка грунтовки грязное месиво. Скользко так, что приходится широко размахивать руками, чтоб не упасть. Наконец, преодолев эту природную полосу препятствий, спрыгиваю в тщательно замаскированный на склоне блиндаж. И как раз успеваю услышать речь моего Никитки:

— По телеку показывали, дядь Олег, что в некоторых народах принято такими вот плясками вдохновлять воинов на битву. Ну и врага устрашать, типа.