Андреевский крест - Страница 6

Кто-то, вроде Совы, смотрящего за крупнейшим в городе овощным рынком, стал потихоньку стягивать кусок одеяла на себя. Другие, вроде моего Коленка, потянулись под крыло блатных.

Отгремело две войны за городские казино и игорные клубы. А потом дядьки в Москве взяли и разом навели мир и порядок — повсеместно запретили азартные игры. Ну, кроме специальных зон, конечно. Только где они, эти зоны. Рядом с нашим городом им места не нашлось. А в других местах свои толпы голодных пацанов имелись.

Потом, сначала один-два, потом и все сразу — коммерсанты и барыги отказались платить дань. Бояться перестали. "Маски-шоу" стали приезжать вперед "скорой", только позвони. Госбезопасность восстала из пепла, а с ней, прицепом, и милиция. Все-таки у нас не Столица, раствориться во тьме, спрятаться от пристального внимания органов, не получится. Силовые акции против борзых барыг стали караться быстро и пугающе эффективно. Наше влияние еще сохранялось в тех видах относительно честного зарабатывания денег, которые и так были на грани дозволенного. Валютные спекуляции, рабочая сила из Средней Азии, торговля оружием и "конструкторами" — собранными из запчастей "в гаражах" импортными машинами.

Требовалось что-то серьезное и постоянное. Бригады, как акулы рванули по закоулкам. Никому прежде не нужные автобазы, строительные тресты и малюсенькие заводики меняли хозяев. На пустырях, как грибы после дождя, вырастали ангары огромных гипермаркетов.

Мы с Михой и Саней сначала ринулись в шоу-бизнес. В смысле — решили клуб ночной построить. Типа, чтоб вечером там шансон вживую играли, а ночью — танцы-шманцы-обжиманцы.

Думаете просто? Не имея за душой ни копья денег?! Только связи, кое-какую известность в узких кругах и огромное желание. Ведь что такое ночной клуб? Ну, это вроде таверны, что работает только с вечера до утра, и куда люди ходят водку пить и танцевать. Деньги? Ну, да. Первое время, пока заведений таких в городе мало было — едва ли больше десятка — так и деньги. Бывало поначалу в удачную ночь и по паре штук баксов с кассы снимали. Потом стало похуже…

Но деньги не главное. И девчонки, охотно крутящие попками на танцполе — тоже. К моменту, как клуб наш…

Как назвали? Гы, так это брат мой, Егор, подсказал. Да-да, вон тех бесенят с зелеными глазами, родной дед. Мы-то с братвой себе головы поломали, что бы этакое выдумать, чего бы на вывеске намалевать, чтоб сразу понимали — здесь отдыхают уважаемые бандиты и вымогатели. Кучу слов перебрали, а братан пожал плечами, да и выдал: "Тортуга". Был, мол, такой остров в теплых морях, на котором морские разбойники добычу сбыть могли и корабли починить… Да это вы и сами знаете.

Так вот. К тому моменту, как Тортуга в первый раз открыла двери перед посетителями, мы такого натворили, что меня убить пытались пару раз. Гранату в нас кидали и из обреза стреляли. Кусок свинца мне прямо под левую ключицу вошел. Едва-едва легкое не зацепил. Я выстрел помню, а потом — тьма. Очнулся уже в больничке. Глаза открываю, а надо мной ангел склонился. Так вот я со своей Наташкой познакомился.

А пока здание клуба строили, среди строителей знакомства завел. Оказалось, всем нужна дешевая и покорная рабочая сила. У нас же, на нашем овощном рынке силы этой было сколько угодно. Мы с бывшим соседом моим — я в третьем подъезде с родителями жил, он в пятом — со смотрящим, Олегом Савой, бригады формировали и по площадкам развозили. Потом я кому надо сигналил, чтоб именно эти стройки под облавы Миграционной службы не попали. За мзду, конечно. Менты тоже любят покушать и на хороших тачках ездить.

Как клуб заработал, стали мы в нашем, криминальном, мире известными людьми. Поднялись, так сказать, над остальными. У шефа, бывшего тренера дяди Вовы, таких как наша бригад десятка три точно было, а клуб только у нас. Понты, внучки. Все в среде хулиганов держалось на понтах. Билет в заведение совсем не дорого стоил, но войти бесплатно — это статус, это известность и уважение. Это понты! А от кого зависело пускать или нет? От нас!

Вот пришел этакий крутой пацанчик с кодлой своей, с девками, а ему суровый бык на входе рычит, типа, касса там. У пацанчика деньги из всех карманов, и он может и заплатить, но ведь его уважать меньше станут если он в очередь с другими страждущими зрелищ встанет. Потому он зовет меня или Коленка и, в виде одолжения, просится. Потом, спустя какое-то время, я с него ответную услугу попрошу. И от отказать не посмеет. Так-то вот.

Сашку такая известность нравилась. Он молодых шакалов по кварталам насобирал и дрессировал. А мне, после двух месяцев в больничке, шоу-бизнес этот поперек горла встал. Я парнишку управляющим поставил. Костю Маера. Да-да, дядю Костю. Он немец, у него порядок в крови. Но душой-то — русский! Он было в свою Дойчляндию жить переехал. Год там прокантовался и вернулся. Не могу, говорит. Скучно, аж зубы ломит. Приторно там и не по-человечачьи. В гости приходят, бутылку шнапса приносят. Домой идут — остатки спиртного с собой уносят…

Костя в клубе рулил, а я к строителям все больше прикипал. В строительном управлении одном даже начальником по общим вопросам заделался. Таджиков выпасал, короче. Так-то это давно уже была частная контора, директор, Олег Федорович, с главным инженером, Андреем Палычем, в свое время подсуетились, приватизировали. А название старое осталось. "СУ-300", бляха от ремня!

Раз, в светлый для каждого строителя праздник, на второе воскресенье августа, Федорыч с Палычем меня в оборот взяли. Уговаривать стали учиться. В институт строительный поступить. Директор уже не молодой был, за шестьдесят. Говорил, мол, помру, кому все достанется? Дочка его давно замужем, в столице обитает. Внукам только бабло от деда надо. Помрет, мигом долю его в фирме продадут, заморачиваться не будут. А они, мол, с Палычем кровью и потом через разруху Перестройки проползли, дело развивали. Тогда вот смену свою во мне разглядели…